Мы настолько привыкли к рыночной экономике в РФ, что другую себе и не представляем. А ведь так было не всегда. В 2022 году российскому свободному рынку исполнилось ровно 30 лет. Отличный повод перенестись в начало девяностых и вспомнить, как появилась нынешняя экономика и что за странная модель работала до нее.

В СССР рынка не было

В Советском Союзе, в отличие от большинства других стран мира, от рыночной экономики отказались в пользу плановой. Идея выглядела заманчиво: никакие капиталисты больше не смогут диктовать трудовому народу свои условия! На их место придет самоуправление коллектива придут добрые и справедливые чиновники, которые точно знают, что советскому гражданину нужно и в каких количествах. Осталось только все правильно подсчитать.

И завертелось. Сколько пар носков нужно мужчине в год? Статистика говорит, что двенадцать. Умножаем на количество мужчин в стране, даем задание министерству легкой промышленности. Оно распределяет задачу по принадлежащим ему предприятиям. И так по всем направлениям.

Дальше высчитываем справедливую цену. И тут идет в ход не просто себестоимость производства и доставки. Носки или хлеб — товар необходимый, их будем продавать подешевле. А всякие там излишества вроде автомобилей — напротив, по завышенной цене, окупая стоимость носков.

Задача оказалась непростой: Госплан и Госкомцен, которые за это все отвечали, постоянно расширялись. Там шли дебаты: за 12 копеек продавать катушку ниток или все-таки за 11? Не много ли 12 пар носков на год, может, все-таки сократить до 10, а то фабрики не успевают. Ну и так далее.

Но главной проблемой было не это. Все-таки в самом планировании нет ничего стыдного, все им занимаются. Даже частный бизнес. Проблема была в отсутствии конкуренции и обратной связи.

Хорошо рынку, он сам себя регулирует. Не хватает носков — цены поднимаются, и сразу находятся желающие их шить. Магазины завалены носками, которые никто не покупает, — цены идут вниз, желающих шить носки становится меньше. Но в плановой экономике всеми носками заведует государство!

Цена уже по-справедливому посчитана. Количество тоже. Пока информация об избытке или недостатке носков дойдет до Госплана и он примет решение, пройдет время. Да и недостаточно просто сказать «давайте больше носков»: у производителей ниток есть свои планы, у производителей красок тоже давно все утверждено. Значит, надо вручную перелопатить целую огромную цепочку.

И это носки — они хотя бы более-менее одинаковые и могут долго храниться. А если речь о продуктах питания? А если это какие-нибудь модные шляпки, которые выйдут из моды, пока Госплан разбирается с согласованием цены? Без обратной связи начал возникать перекос: популярные вещи было не достать, а никому не нужными затаривались целые склады. Зато в среднем план выполнен, ура, даешь премию.

Красивая идея оказалась красивой только на бумаге. На деле она привела к куче проблем. И это мы еще разгула бюрократии не коснулись. Ведь внезапно оказалось, что, если что-то нужно распределять, это сразу ставит в слишком выгодное положение того, кто занимается распределением. И он вроде бы справедливый чиновник, но за свой тяжелый труд себе и служебную машину выписал, и финский сервелат вне очереди.

Денежный навес

Одной из главных проблем стал денежный навес. Появился он следующим образом. Представим советского гражданина с зарплатой в условные 100 рублей. Госплан подсчитал, сколько ему нужно еды, одежды и обуви, Госкомцен рассчитал цены, за которые он все это сможет купить. Все хорошо, все сходится.

Кроме одного: на самом деле часть продукции не выпустили. Там фасовщик в запой ушел, здесь мастер уволился. Виновные наказаны, но план сорван. И гражданин, может, и хотел бы купить новые туфли, но разобрали все. Что ж, в следующий раз, вздыхает он и кладет деньги на сберкнижку.

А следующего раза все нет и нет. Проблемы плановой экономики только усугубляются. Дефицит растет. Деньги копятся. Хотя товара, который можно на них купить, нет и не предвидится. По сути, это не деньги, а фантики. Хотя гражданин еще об этом не знает.

Во второй половине 80-х стало совсем плохо. Если до того поддерживать хромающую плановую экономику на плаву помогала нефть, то теперь цены на нее рухнули. Проблем добавил нарастающий бардак в управлении. К началу 90-х Госплан слушали уже не везде, да и республики начинали саботировать решения центра.

Егор Гайдар, в 1991 году министр экономики и финансов РСФСР:

— Декабрьская Москва 1991 года — одно из самых тяжелых моих воспоминаний. Мрачные, даже без привычных склок и скандалов очереди. Девственно пустые магазины. Женщины, мечущиеся в поисках хоть каких-нибудь продуктов. На безлюдном Тишинском рынке долларовые цены. Среднемесячная зарплата — 7 долларов в месяц. Всеобщее ожидание катастрофы.

Дефицит и кризис сделали всю затею с плановой экономикой уже окончательно нежизнеспособной. Какой смысл продолжать высчитывать цены на товар, которого нет? Зачем писать планы, если знаешь, что их все равно не все выполнят да и не на что. В итоге после нескольких нерешительных попыток привести плановую систему в чувство было решено все-таки перейти к рынку. Собственно, к тому моменту другого уже не оставалось.

Шоковая терапия

Официальный переход России к рынку случился за один день. И день этот — 2 января 1992 года. Цены отпустили, и теперь каждый продавец мог устанавливать их сам. Регулируемыми оставили только часть — на хлеб, молоко, алкоголь, транспорт, энергоносители и услуги ЖКХ. Кстати, последние до сих пор регулируются — так что, если хотите посмотреть на плановую экономику не в музее, просто загляните в квитанцию за электричество.

Тут-то, в 1992 году, денежный навес и проявил себя. Средства, которые нельзя было потратить, показали свою реальную цену. На свободном рынке только в первый же месяц (январь) инфляция составила 352 %!!!!!!!!!!!

Из нашей реальности, где мы официальную инфляцию в 14 % за год считаем высокой, такое уже и представить себе сложно.

Масла в огонь подлило то, что цены изначально хотели отпустить чуть раньше, в середине декабря 1991-го, то есть еще при СССР. Но одновременно с подписанием Беловежских соглашений о роспуске Союза бывшие республики попросили несколько недель на подготовиться. Все это время, пользуясь случаем, готовились и продавцы, старательно придерживая товар.

Параллельно был снят запрет на торговлю. Если раньше частникам можно было продавать разве что излишки продукции с огорода, то теперь всем разрешили продавать все. Что нашел — тем и торгуй, никто даже документы не спросит. Сейчас так уже нельзя, а тогда было не до регулирования.

Представить тебе, как восприняли рост цен россияне, несложно. Живешь себе, работаешь, копишь деньги, уверен в будущем. И тут бац — будущее оказывается совсем не таким светлым, как обещали коммунисты, а все накопления сгорают в огне инфляции, о которой ты раньше толком и не слышал. Цены подскочили, зарплаты еще нет, и живи как хочешь, ешь что найдешь.

Как выходили из положения? В чем-то помогали дачи. Расцвел бартер. Ведь если деньги стали ненадежными — вчера хватает на тортик, завтра не хватает на хлеб, то лучше инвестировать во что-то стабильное. Одним из примеров «по-настоящему твердой валюты», точнее, жидкой, еще в поздние 80-е стала бутылка водки. Ведь она и вчера бутылка, и завтра, и через год.

Режим свободной торговли очень способствовал, поэтому люди продавали друг другу что попало. Зачастую и зарплату выдавали бартером — продукцией предприятия. Или продукцией, которое самое предприятие получило в качестве бартера.

Все эти реформы (не оплата бутылками, а сам переход на свободный рынок) получили название «шоковая терапия». Потому что разрушение старой экономики и построение новой произошло в один миг. Проснулся — а ты уже живешь совсем по другим правилам. Как уверяли впоследствии авторы реформ, других вариантов уже не оставалось: время на плавный переход к рынку было упущено еще в восьмидесятых (если не раньше). Но советское правительство реформы оттягивало, потому что плановая экономика выглядела еще не так плохо, и казалось, что она еще на что-то способна.

Тем не менее «шоковая терапия» сработала, пусть отходить от ее последствий пришлось потом несколько лет. Цены постепенно устаканились, зарплаты к ним подтянулись, люди наконец-то смогли покупать импортные товары, которые хлынули на прилавки. За спросом последовал рост предложения — в стране появилось множество предприятий, которые начали выпускать те же самые носки без указки сверху и в нужных количествах. Впереди было еще много сложностей и новых реформ, но по крайней мере рынок заработал. И продолжает это делать до сих пор, пусть и не так гладко, как нам хотелось бы.